Елец. Улица Пушкина, дом 57 (Дом Пащенко)

Дом Пащенко

Адрес: Липецкая обл., г. Елец, ул. Пушкина, д. 57

Двухэтажный каменный дом. Дом Пащенко.

Фото: Елец. Дом, в котором проживала семья В. Пащенко / Варвара Владимировна проживала на 2-м этаже (по материалам сайта goskatalog.ru, от 15.06.2019):

Двухэтажное каменное здание. Фасад. Справа крыльцо. Крупный план. На 1-м плане у дома столб, справа дерево. Слева и справа деревянные заборы, строения. Снято с правого угла.

Автор фото: Руднев Фёдор Фёдорович

Период создания: 1964 г.

Размер: 12,3х17,7; 13х17,9

Материал, техника: фотобумага, фотопечать

Местонахождение: Бюджетное учреждение культуры Орловской области «Орловский объединённый государственный литературный музей И.С. Тургенева»

Дом Вареньки Пащенко (по материалам книги «Елец. Прогулка с экскурсоводом. Книга первая: дыхание веков / Е. Елецкая. — Липецк: Издательство «Гравис», 2013. — 208 с.»):

Дом Вареньки Пащенко (ул. Пушкина, 57). Сюда приходил молодой Иван Бунин, где в саду ждала его любовь, его Варенька. В саду дома до сих пор растут 150-летние груши, к которым некогда были привязаны качели, на которых Иван Бунин качал Варю. Дочь Елецкого врача — красивая‚ изящная девушка увлекла молодого писателя. Это увлечение переросло в большое страстное чувство. Но счастье было недолгим. Отец Вари ничего не имел против дружбы дочери с молодым человеком, не имеющим ни гроша за душой, но мужем её видел человека солидного, состоятельного. Таким оказался сын елецкого помещика Бибикова. Иван Алексеевич очень тяжело переживал разрыв с любимой.

Бунину было уже за шестьдесят, когда вышел в свет роман «Жизнь Арсеньева», названный писателем «выдуманной биографией». Здесь он воскресил самое сильное в своей жизни чувство. Одни и те же давние переживания, связанные с юношеской любовью, лежат в основе рассказов «В ночном море», «Поздний час», «Митина любовь» и последней, пятой книги «Жизни Арсеньева» — «Лика». Началась эта история в редакции орловской газеты, куда начинающий литератор, юноша из вконец обедневшей дворянской семьи, приехал в поисках заработка. Осенью 1889 года Иван Бунин занял официально предложенный ему пост помощника редактора, а нередко и сам редактировал газету. Варя Пащенко служила в газете корректором. «Вышла к чаю утром девица высокая, с очень красивыми чертами лица, в пенсне,.. в цветисто расшитом русском костюме». В то время, особенно в провинции, была на них мода. Она показалась ему умной и развитой.

Варвара Пащенко была почти на год старше Бунина, закончила полный курс Елецкой гимназии, из которой Иван был исключён. Мечтала о консерватории и готовилась в «настоящие актрисы». (Мать её в молодости была актрисой, а отец даже держал оперу в Харькове, потом прожился, и стал заниматься «докторством».) Докторская дочка недурно пела, играла на рояле, участвовала в любительском драмкружке. Играла вполне недурно. И это нравилось Ванечке, так его все называли тогда.

После той первой встречи в редакции было лето в Ельце, встречи на даче в селе Воргол у знакомых Пащенко и Буниных — Бибиковых: «Иногда, среди какого-нибудь душевного разговора, я позволял себе целовать её руку — до того мне она нравилась». Он зачастил к Пащенко, приезжал в Елец из Орла. Писал ей стихи. Теперь уже вместе ездили в имение Бибиковых на Воргол. Спустя год на тихой аллее акаций в имении Бибиковых юноша открыл Варе свои чувства. И — о чудо! — девушка ответила взаимностью!

Бунин любил Вареньку и попросил у отца руки дочери. Естественно, получил отказ.

Он никогда не забыл этого. Не забыл, как папаша объяснял, что он вовсе не пара его замечательной дочери, что он — головой ниже её по уму, образованию, что у него отец — нищий, что он — бродяга. Не забыл, как обозвал его «подлецом» брат Варвары, «раз он, не имея средств, хочет жениться», а Варина подруга назвала «мальчишкой, могущим подохнуть с голоду».

От срама жених готов был повеситься. Герой его повести «Митина любовь» и в самом деле покончил жизнь самоубийством — застрелился. Но Бунин выжил. Выжил несмотря на то, что ко всем его бедам прибавилось ещё и окончательное разорение его родителей — имение пошло с молотка, страдала мать. Он метался ещё и между Огнёвкой, где обосновалась семья.

И она — вернулась. Они поженились. Доктор Пащенко считал себя человеком свободных взглядов и, хотя жениху отказал: «Дочь моя совершенно свободна, но — буде пожелает, например, связать себя с вами какими-либо прочными узами и спросит на то моего, так сказать, благословения, то получит от меня решительный отказ». Но Варенька ответила согласием, решили жить гражданским браком. Сначала уехали в Орёл, затем — в Полтаву, к брату. Ещё в октябре 1890 года Юлий Алексеевич получил место в статистическом бюро Полтавского губернского земства. В феврале 1891 года Иван гостил у него. Полтава его очаровала своим южным светом, тенистыми садами, широкими бескрайними полями вокруг.

В Полтаве друзья и знакомые встречали молодых как мужа и жену. В их среде как раз в то время к законному браку относились без особого пиетета. Три «полтавских» года для Бунина были временем своеобразных житейских университетов. Здесь он пытался «служить», работал статистиком, библиотекарем‚ писал в газеты и журналы, пережил увлечение толстовством и, главное, приобретал первый, отнюдь не вдохновляющий опыт семейной жизни. Именно здесь прошли последние годы его трудного романа с любимой Варюшечкой. Она то приезжала к нему в Полтаву, то уезжала в Орел, Елец, а он — мчался за ней. Однако дни, проведённые вместе, казались и ему самому, и окружающим вполне счастливыми.

Видя серьёзность отношений дочери и её «незаконного» мужа, отец Вареньки написал, что согласен на венчание её с Буниным. Варя скрыла письмо, и обнаружили его в архиве Варвары Владимировны много лет спустя, после её смерти. Иван Алексеевич так никогда и не узнал о согласии доктора Пащенко на их брак. Она же просто сбежала от Бунина. «Уезжаю, Ваня, не поминай меня лихом», — прочёл он послание Варвары и в недоумении развёл руками. Ещё утром, когда братья уходили в храм на молебен в честь восшествия на престол императора Николая II, ничего не предвещало беды. Кутаясь в шаль, Варя проводила их до дверей, ласково обняла Ивана, а потом…

— Я еду за ней! — воскликнул Иван.

Но Юлий не пустил его одного. Мало ли что может натворить в дороге обезумевший от горя влюблённый?.. Из имения Огнёвка Елецкого уезда срочно вызвали брата Евгения. И лишь потом все вместе отправились по следам сбежавшей невесты. Увы, в Ельце Ивану не удалось встретиться с Варей. Её брат грубо сказал, что «адреса сестры не знает». А отец, который всегда был против бедного ухажёра, даже не захотел с ним поговорить.

Через годы, в феврале 1941-го Бунин написал в дневнике о той первой своей любви: «Вспомнилось почему-то время моей любви, несчастной, обманутой — и всё-таки в ту пору правильной; всё-таки в ту пору были в ней, тогдашней, удивительная прелесть, очарование, трогательность, чистота, горячность…». Как в Лике. Она являлась к нему такой, как он её выдумал. И не просто так сказал он однажды корреспонденту французской газеты «Дни»: «…Господи, да ведь это, быть может, главная моя любовь за всю жизнь… А, оказывается, её не было…».

Варвара Владимировна прожила недолгую и, наверное, не очень счастливую жизнь. На театральные подмостки она не попала. Актёром стал Арсик. Рано умерла её талантливая дочь, подающая надежды пианистка. А 1(14) мая 1918 года Бунин записал в своём дневнике: «Утром в 10, когда я ещё в постели, — Арсик плачет — умерла Варвара Владимировна. Весь день у меня никаких чувств по поводу этого известия! Как это дико! Ведь какую роль она сыграла в моей жизни! И давно ли это было — мы приехали с ней в Полтаву»… А через пять лет в рассказе «В море», он написал: «А ведь это была моя первая и такая жестокая, многолетняя любовь».

В «Жизни Арсеньева», в самом прекрасном, самом главном своём романе, увековечил он «девицу Пащенко». Свою Вареньку. Свою Лику. Свою первую невенчанную жену.