Архангельск. Первая горбольница

Первая городская клиническая больница имени Еликаниды Егоровны Волосевич

Адрес: г. Архангельск, ул. Суворова, д. 1 / наб. Северной Двины, д. 124, 125 / Троицкий просп., д. 143

Первая городская больница скорой помощи (по материалам книги «Путеводитель по Архангельску или нескучная прогулка по любимому городу с ироничным дилетантом / Н.Н. Харитонов. — Архангельск: ООО «АрхПресс», 2010. — 271, [1] с.»):

Первый доктор приехал в Москву из Архангельска. Врачей пациенты начали ругать при советской власти. Таля. Талюшка. Женщина, построившая Архангельску главный больничный городок. Как на архангельских улицах убивают легендарных врачей. Центральная больница Архангельска.

Всё больничное в Архангельске родом из этих домов — №3, 5 по улице Суворова. А теперь замрите: всё больничное в России начинается… из Архангельска! Конечно, не из этих домишек, коих не было и в помине, когда на Руси появился первый гражданский доктор. Иностранец. Сие, вполне закономерно, случилось у нас, поскольку Архангельск — первые морские ворота российских земель. Нам придётся вернуться в нелучшие времена России, правления Ивана Грозного. О том, как английский король Эдуард отправил капитана Ченслера через наши северные моря искать торговый путь в Китай, как Ричард заблудился в Белом море, попал в район Нюхчи, Николо-Карельского монастыря, откуда его спровадили в Москву, на страницах сей книги уже повествовано. Но о том, что в столицу Руси Ченслер пожелал отправиться в сопровождении английского доктора (страна незнакомая, дикая, мало ли какие приключения, врач подсобит), как-то не поминается. Между тем англичанин по воле случая оказался первым и единственным профессиональным доктором, какого увидели в Москве. Доморощенных врачевателей на Руси было, хоть отбавляй. Заморский — впервые. Англичане медик Якоб и аптекарь Френшама — первые иностранцы, пользовавшие русского царя. Можно, слегка иронизируя, сказать: с прибывших из Архангельска англичан началась знаменитая «кремлёвка» — во все времена особое лечение обитателей Кремля. Остальной люд, а до появления профессиональных медиков из Архангельска и кремлевских обитателей, лечили монастырские лекари. Жителям Северной Двины и Беломорья иностранная врачебная помощь стала доступной задолго до того, как первые врачи начали практиковать в столице. Англичане вели приём в Николо-Карельском монастыре. Так продолжалось вплоть до XVII века, пока в 1620 году в России не учредили школу лекарей и аптекарей.

Первые строения больницы Приказа общественного призрения Архангельска для своего времени были весьма недурны. Не просто какая-то там больничка на 28 коек появилась в феврале 1786 года. Ещё не больничный городок, но уже специализированный двухэтажный каменный дом с просторной операционной. Между прочим, в стиле барокко петровской эпохи. Такой в Архангельске единственный. К зданию на углу Суворова изначально прилегало два одноэтажных крыла. Первое строение больницы Приказа общественного призрения Архангельска на 28 коек. Февраль 1786 года.

«Сего числа новоотстроенная иждивением приказа деревянная больница для лечения временно страждущих болезнями открыта на 28 коек обоего пола». Кстати, с первого дня медики в Архангельске без оплаты принимали только неимущих. То есть нищих, убогих, сирых, странников — категорию, кою нынешний капиталистический век объединил в бомжей. Прочие архангелогородцы, жители окрестных деревень, крестьяне губернии считались имущими, платили за содержание и лечение. Разногласия по сему поводу не возникали. Больничный прейскурант висел при входе. Можешь — плати и лечись, не можешь — так обходись, народными средствами. Бесплатным лечением, естественно, в ущерб качеству, людей избаловал советский век.

По нынешним масштабам, крохотной была та первая архангельская городская больничка. Фельдшерский пункт современной северной деревушки оснащённее будет. Полтора века она считалась единственным медучреждением Русского Севера. Земские доктора жили при больницах, занимали просторные апартаменты и были невероятно уважаемы. Заметим, медицинская помощь оказывалась в несравнимо меньших, просто скромненьких объёмах, но никому и в голову не приходило выразить неудовольствие врачевателями.

Бранить врачей научились при социализме. При большевиках архангелогородцы как-то враз, массово и решительно, приболели. В 1920 году подлечиться прилегло столько, что стационар увеличился до 300 коек. Где их помещали? Невозможно представить, в какой теснотище находились круглыми сутками пациенты большевистского стационара. Ежегодно через два каменных и три деревянных домика больничного городка дореволюционной постройки, именуемого с 1925 года Архангельской губернской Советской больницей, проходило по пятнадцать тысяч больных! Появились пресловутые очереди и первые признаки неудовольствия граждан, лишённых большевиками смиренного: «Бог дал, Бог и взял». В архангелогородцах начало просыпаться советское самосознание: коль бесплатно — лечи!

Губернская больница стала многопрофильным медицинским учреждением. Сюда ехали из соседних северных регионов. Дефицит докторов и медперсонала в нашем городе ощущался всегда. Под занавес XIX века в Архангельской губернии было около трёхсот тысяч северян. И всего восемь докторов, семь лекарей, шесть повивальных бабок. При большевиках и уклоне в бесплатное медицинское обслуживание нехватка докторов превращалась в региональную катастрофу.

Сей факт — крупная городская больница и дефицит врачей — послужил весомым поводом создания именно в Архангельске медицинского института. Все кафедры открывшегося в 1931 году АГМИ организовали на базе горбольницы. Отсюда первые и лучшие профессиональные преподавательские кадры института, его первая практикующая профессура. Например, спектр обучения студентов хирургии создал заведующий хирургическим отделением больницы Михаил Алфёров. Невероятно, но человек организовал кафедры: общей, факультетской и госпитальной хирургии! А ведь это до сих пор наиважнейшая, профилирующая специализация института, хирурги считались на вес золота, штучные специалисты! В 1940 году, защитившись в Ленинграде, М. Алфёров оказался первым архангельским профессором хирургии. Увы, недолго. Профессор умер в 1941, успев прооперировать десяток раненых Великой Отечественной войны.

Так что, если б не Первая горбольница, не видать нашему Архангельску своего мединститута. Впрочем, скоро ряды пополнятся новым, особо профессиональным контингентом — ссыльной профессурой. В военную пору больничный городок жил в состоянии госпиталя Карельского фронта. Впрочем, когда стало совсем худо, немцы подошли к Москве, сюда эвакуировали, не особо разбираясь, боец каких фронтов. Пятьдесят тысяч раненых выходил Архангельск.

Дореволюционный городок бывшей больницы общественного призрения, бывшей губернской Советской больницы, бывшего госпиталя простоял до 1972 года. Самый большой из его домов окрылённые строительством французских послевоенных пятиэтажек, именуемых в СССР «хрущёвками», архангельские журналисты называли «длинным и приземистым зданием, растянувшимся вдоль набережной имени Ленина».

Всё следующее, лучшее и современное связано у главной больницы Архангельска с именем одной женщины, ныне уже архангельской легенды, Еликаниды Волосевич.

Мезенская девушка, из удивительной деревни Кимжа, родом из тридцатых. Еликанида Егоровна училась в одном классе с мамой уважаемой Архангельском певицы Аллы Сумароковой, Таисьей Артемьевной. Слышите, сколь удивительны имена мезенок? В простом, бытовом, уменьшительном они, как журчание весенних ручьёв: Таисья — Тая, а Еликанида — Таля. Сказка, не имена. Таюшка, Талюшка. Музыка.

Девушка из Кимжи, Таля Волосевич, в 1947 году окончила Архангельскую школу фельдшеров и укатила врачевать домой, в Мезень. Да вернулась обратно на Северную Двину. Запало стать хирургом. Профессия, вроде, мужская. Несколько часов полостной операции по физической нагрузке не всякий землекоп выдержит. Мезенские барышни особые. На таких жёнках Русский Север держится. Хирургии Еликанида Волосевич училась у Георгия Андреевича Орлова. В 1954-м с отличием окончила Архангельский медицинский институт, спустя шесть лет приняла на себя строительство и управление самым известным медицинским учреждением города. Главный врач Первой городской больницы. С её приходом в больничном городке на набережной Северной Двины повеяло хрущёвской оттепелью. Семь новых корпусов, три из них лечебные, начали строить в 1960 году.

Руководитель Е.Е. Волосевич была, решительный. Розовый армянский туф везли для отделки Дворца культуры строителей. А розовым оказался вестибюль больницы. В каждой палате — умывальник. Да ещё и за перегородкой, сверх проекта! В семидесятых, когда полгорода всё ещё жило в коммуналках с туалетами прямого падения, такое в больнице — чудо. Первая горбольница — поле для обучения студентов врачеванию. Потенциальные хирурги приходили в операционную и по двадцать человек дышали у операционного стола. Учились. Необходимость. Главный врач Волосевич той необходимостью тяготилась. Организм больного во время операции испытывает колоссальные перегрузки, атмосфера в операционной особая, хирурга ничто не должно отвлекать от раны. Воздух стерилен. Какая стерильность, когда двадцать молодцев дышат за спиной хирургической бригады! Никто не ведает, как Еликаниде Егоровне удалось пробить стену советского планового строительства. Но на одиннадцатый год над операционными появился стеклянный купол, через который студенты сверху наблюдали за происходящим. Этот главный врач даже санитарок знала поимённо. Если то были работящие санитарки. А ведь персонал больницы насчитывал две тысячи человек! «Мы приходим и уходим. Работа остаётся. Надо это ценить», — сказала журналистам в 1976 году.

Так на Суворова вырос впечатляющих масштабов нынешний комплекс. Счёт стационарных пациентов за первые двадцать лет в новом советском больничном городке подбирался к астрономическим цифрам: полмиллиона больных! Практически, весь город. А ещё двадцать миллионов посещений в больничной поликлинике. По миллиону в год! Невероятный фейерверк цифр. Не уверен, что ныне он серьёзно уменьшился. Это наводит на грустные размышления. Господа архангелогородцы, не кажется ли вам, что с советских времен мы слишком часто болеем? Представляете, что остаётся от самочувствия самих докторов после миллиона нас, пробежавшихся за год по врачебным кабинетам?

Если вдуматься, почти невероятно: весь больничный городок от первого советского до последнего капиталистического корпуса, кирпича, кабинета Архангельску построила женщина. Две поликлиники, подстанция скорой помощи, пять новых корпусов. Сейчас в больнице до тысячи коек. Здесь ежегодно делают четырнадцать тысяч операций! Не мудрено, что имя Е.Е. Волосевич знал всякий архангелогородец. Последнее, оставленное Еликанидой Егоровной городу — суперсовременный кардиологический центр.

Главное — в нём есть, кому врачевать. Фамилии ведущих архангельских кардиохирургов Первой горбольницы у горожан не всегда на языке. Имена докторов мы начинаем запоминать, когда приспичит. Однако наши кардиохирурги должны помнить: город знает каждого пофамильно. А. Шомбин, В. Еремеев, много вложивший в практику современной кардиохирургии, но недавно покинувший Архангельск И. Чернов. Увы, погибший Сергей Заволожин, заведующий отделением, воплотивший на практике кардиореанимацию нового, современного мышления.

Нет больше и созидателя этого городка между набережной и Троицким, от Суворова до Комсомольской, создателя современного комплекса Архангельской Первой городской больницы скорой помощи Е.Е. Волосевич, которая была главным врачом почти полвека. Оборвавшая жизнь трагедия на улице областного центра, для которого человек столько сделал, потрясла архангелогородцев. Лихач-водила сбил Народного врача, легендарную архангелогородку. Невероятная несправедливость.

…Страсти по строительству окончены. Это уже не городок и не комплекс. Огромный единый медицинский организм в центре Архангельска, который толком ещё не обжил отпущенное ему новое пространство. Наблюдая, сколь стремителен мировой медицинский прогресс, город ждёт качественного скачка в отношении своего здоровья. Старшее поколение построило и ушло. Так вышло. Чем ответит докторское поколение нанотехнологий?